Вкусовщина

Рецепты – и правда скука (хотя в книге они всё-таки есть). Куда важнее – общие правила и советы, принципы, физика и химия приготовления тех или иных продуктов, следуя которым, можно уже по-настоящему творить, фантазировать, не отвлекаясь на граммы и градусы. Об этом, собственно, эта книга.

Лучший из ныне действующих писателей про еду на русском языке, Иван Шишкин, приоткрывает дверцу в свою голову и вываливает оттуда бездну любопытной и полезной информации о продуктах, блюдах, способах и техниках их приготовления.

Какой орган в нашем теле предназначен, чтобы есть еду? Рот конечно. Вот только эту же еду мы разглядываем глазами, нюхаем носом, трогаем руками и, конечно, тщательно обрабатываем мозгом всю полученную бездну информации, формируя наши ощущения от съеденного. Которые, к тому же, зависят от нашей национальности, возраста, пола, рода занятий, настроения и множества прочих факторов. Чертовски увлекательное исследование того, что из себя представляет человек едящий в научном смысле.

Как говорит сам автор, первая и главная ассоциация, которая возникает у любого иностранца при слове «Россия» - это не космос, не балет, не балалайка и даже не Путин - это водка. Журналист Денис Пузырев вспоминает последние 30 лет через призму водочного стакана, и находит там такие остросюжетные истории, что не оторваться: мафия, политика, кровь и невероятные деньги.

Вот ведь удивительная штука человек! Сам придумал себе источник невообразимых страданий (некоторые от похмелья ведь и вовсе помирают) и сам, вот уже сколько тысяч лет, ищет от него лекарство. Пока безуспешно. В этой книге исследовано большинство известных человеку средств, от утреннего пива до заклинаний шаманов. Как говорится, не пытайтесь (или, наоборот, пытайтесь) это повторить.

Гавана – наверное, самый главный (в романтическо-поэтическом, эмоциональном плане) город Латинской Америки. И, конечно, говоря "Гавана" мы, даже будучи в самых трезвых намерениях, подразумеваем ром, лимоны, сахар и бутылочку холодного пива для полноты комбинации. Марк Курлански, журналист и автор больших монопродуктовых исследований – "Соль", "Треска" и "Молоко" – гастрономически-алкогольную часть жизни удивительного города не забывает.

Давайте вместе ждать появления на Bookmate этой великой книги – автобиографии (возможно, с некоторыми приукрашенными деталями) одного из величайших шоуменов в гастрономической сфере, жесточайшего глумления над порядками, нравами и антисанитарией, царящими в нью-йоркских ресторанах, оды простым поварам-трудягам, пашущим от рассвета до заката в дыму и чаду крохотных ресторанных кухонь, лишенных бонусов вроде телешоу, книг и милионных спонсорских контрактов.

Известная в узких кругах как "Королева Овощей", Елена Савчук написала про свой королевский статус книгу. Это, конечно же, самая что ни на есть кулинарная книга, с красивыми фоточками и подробными растительными рецептами. Но отрадно, что одними пошаговыми рекомендациями дело не ограничивается, тут много, так сказать, овощной теории – как резать, готовить, с чем сочетать, какие приправы и кулинарные техники использовать с теми или иными дарами садов и огородов.

Книга натурального винодела из Италии про натуральное виноделие, объясненное не с точки зрения мистических течений или его невероятной модности, мол, не нравится натуральное? да значит ты просто дурак. Нет, слово "вино" из объяснения можно вообще убрать, и ровно так же, с уважением к земле и с пониманием происходящих в ней процессов, выращивать пшеницу, кабачки или топинамбур. Но, конечно, читать про это будут с меньшей охотой.

Пиво как основа первых цивилизаций Ближнего Востока; вино как суть античной культуры; ром – один из главных товаров суровой колониальной экономики; кофе как фундамент западного гражданского общества; чай – одна из главных скреп великой Британской империи; и, наконец, кока-кола, ключевой напиток современного общества.

Рассказы Аверченко, во-первых, гениально смешные, во-вторых, показывают, насколько удивительно предреволюционная жизнь похожа на современную. Кроме, разве, обилия чёрной икры на полках и столах. Поэтому в сборнике я рекомендую рассказ «Широкая Масленица» - он вот как раз об этом всем.

Одна из самых главных дореволюционных гастрономических книг. Написана она на рубеже 19 и 20 веков уже вполне современным гастрономически языком: с цифрами, понятными техниками и техникой и – главное – рассчитана не на званые обеды и огромные штаты прислуги, а на вполне современные семьи. Вот вам еще одна Россия, которую мы потеряли – страна просто и вкусно обедающих нормальных людей.

Путеводители могут рассказывать про разные точки не только в пространстве, но и во времени. "Здесь был Рим" Виктора Сонькина – подробнейшее, захватывающее путешествие в прошлое, телепортация в самый известный, один из самых великих мегаполисов древности. И, разумеется, без гастрономической стороны жизни столицы империи тут тоже не обходится: упоминания о еде есть по всей книге, и в отдельном трапезном разделе. Да, про легендарных "фаршированных сонь" тут тоже есть.

Кажется, первый вообще рассказ про еду, который я прочитал в своей жизни – или даже прослушал, прочитанный мамой. Приключения двух друзей и кастрюли с несбывшейся кашей мне тогда казались чуть ли не остросюжетным детективом. Так почему бы не перечитать? Или переслушать – у Bookmate есть и аудиокниги, вот, например, эта, первая на моей полке.

Анастаса Микояна принято считать таким добрым хлебосольным гномом среди упырей и людоедов, единственным хорошим сталинским чиновником. Если вдуматься, это конечно, не так – Анастас Микоян через колено сломал вековые (а то и тысячелетние) гастрономические традиции сотен народов, проведя уникальный в своем роде эксперимент – практически единолично создав кухню огромной страны. Получилось мягко говоря не безупречно. Но читать об этом – тем более с огромным количеством воспоминаний и цитат участников и современников эксперимента – безумно увлекательно.

Очень, даже, пожалуй, очень-очень увлекательно написанный футурологический прогноз. Жизнь наша, если верить автору, в ближайшие десятилетия изменится просто невероятно, в том числе, в плане еды. Из-за раздела, вынесенного во вторую часть заголовка, посвященного невероятным агрокультурным и гастрономическим технологиям, книга и попала во "Вкусовщину". Читайте скорей.

Город еду не производит, но потребляет ее куда активнее и изощреннее деревни. И эта зависимость от привозной еды чувствуется в городе везде: в планировке площадей, названиях улиц, структуре общества, распорядке дня. Перед вами крайне увлекательная книга о том, как вся наша жизнь выстроилась вокруг еды, к которой мы имеем, увы, довольно опосредованное отношение.
Ну и прекрасный бонус – история о том, как современная ресторанная культура обязана безымянным французам, испытывавшим время от времени сильнейшее похмелье.

За исследования исторической гастрономии Похлебкина часто ругают, мол, полно отсебятины и ссылок на сомнительные источники. И, наверное, отчасти это справедливо. Но вот в «Кухне века» Похлебкин рассказывает о том, чему сам был свидетелем – прежде всего о развитии (или деградации?) кулинарии в советское время. И тут, конечно, масса увлекательных историй – послевоенное обрушение цен на икру и крабов, «фермерские» привокзальные рестораны в 1950-е и прочие незначительные с точки зрения официальной истории, но важные факты жизни советской страны.

Не пора ли вспомнить классику? Один из величайших романов вообще и романов про (и для) любителей поесть в частности. Помимо несомненных развлекательного и поучительного, в "Гаргантюа и Пантагрюэле" есть и энциклопедический момент: например, именно здесь впервые упоминается сорт винограда шенен блан – один из величайших французских – и вино из него. Наконец, употребляя в речи прекрасное прилагательное "раблезианский", неплохо бы досконально знать, что именно за ним скрывается.

Фазиль Искандер
Путь из Варяг в Греки
В рассказах Искандера еды всегда хватало – а как ее может не быть в солнечной Абхазии? И еда эта всегда какая-то радостная и веселая, даже в военное время. В рассказе «Запретный плод» бутерброд с салом практически солирует, но выполняет совсем не развлекательную, а очень серьезную образовательную миссию, будучи как следует приправлен не только горчицей, но и моралью.