От одного Зайца

Мой девиз: меньше пудры, меньше краски, меньше строй мальчишкам глазки; больше гордости, ума, ты понравишься сама!

Тупой как пробка… – Я для убедительности постучала о деревянную спинку кровати. – Хоккеист. Все хоккеисты непроходимые тупицы…

– Вообще-то твой брат занимается хоккеем! – напомнила мама.

– Так а я о чем?

Разве на убогих обижаются?

Как странно, когда ты хочешь сначала рассердить его, а потом – чтобы он искренне улыбнулся.

– Заяц? – шепотом спросила я.

Сейчас Тема должен ответить: «Да Заяц, Заяц!» А я крякнуть: «Ну, Заяц! Ну, погоди!» И со всей дури треснуть телефонной трубкой об тумбочку… И музыка такая: па-ам-пам-пам-пам! Кажется, все это я видела уже во сне…

– Ромашкина, ты с ума сошла?

Ты в своем уме?

– Ну не в твоем же!

смеялась. Наконец Тема отыскал мои губы. Он целовал мягко и нежно. Мне перестало хватать воздуха в легких.

Но вскоре я оторвалась от губ парня, со смущением поймав его затуманенный взгляд.

Но я на брата не обижаюсь. Разве на убогих обижаются?

Может, правильно говорят: лучше иногда падать, чем никогда не летать?

Он не сразу смог схватить меня за руку и притянуть к себе. Потеряв всякую координацию, Артем поцеловал меня сначала в глаза, потом в нос, в щеки… Я смеялась. Наконец Тема отыскал мои губы. Он целовал мягко и нежно. Мне перестало хватать воздуха в легких.

Но вскоре я оторвалась от губ парня, со смущением поймав его затуманенный взгляд. После карусели, а может, и от поцелуя кружилась голова. Над нами по-прежнему, словно звезды, вращались огни уличных фонарей.

– Артем, это опять по фану? – шепотом спросила я.

Заяц отрицательно покачал головой и принялся целовать меня снова. Делал он это уверенно, настойчиво, все сильнее прижимая меня к себе. Нас будто укрыло огромной волной. Казалось, все вокруг стремительно уходит под воду. И только мы вдвоем умеем хорошо плавать