Аукцион

— Если тебя недооценивают — бей.

— Я любила его долгие годы, прежде чем он спас меня, — она подняла глаза, наблюдая, как слова медленно доходят до него. — И я все еще люблю его.

— У меня были чувства к Драко до всего этого. Еще в школе. До того, как он принял Темную метку, и даже до того, как Волдеморт вернулся… — девушка покачала головой. — Я никогда не говорила об этом ни тебе, ни Гарри. Это было чем-то моим, личным, — ее глаза вспыхнули, и она вытерла пальцами подступившие слезы. — Можешь представить себе мое удивление, когда я узнала, что он тоже испытывает ко мне чувства…

Рон усмехнулся и повернулся, прислонившись к дереву.

— Я знал это, — он поправил повязку на глазу, и Гермиона изумленно уставилась на него.

— Что?

— Он наблюдал за тобой. Он был… — Рон махнул рукой. — Скажем так, я узнал в нем чувства к тебе. Хотя и представить не мог, что они настолько глубоки.

Открыв ящик, ее пальцы прошлись по безделушкам и обернулись вокруг носового платка с маленьким шаром внутри.

— Драко! — она развернулась на пятках и швырнула его ему. Мраморный шарик пролетел по воздуху, высвободившись из платка. Глаза Драко расширились, а рука потянулась вперед, словно готовясь схватить снитч.

Они посмотрели в глаза друг друга, и Гермиона увидела в них вспышку понимания в момент, когда порт-ключ коснулся его пальцев.

И он исчез.

— Я люблю тебя, Гермиона.

Она задрожала, а на глазах вновь выступили слезы. Драко ускорился, застонал ей в плечо, крепче сжав рукой колено.

Что, если она больше никогда его не увидит? Что, если это конец?

— Гермиона…

Она ахнула. Драко поцеловал девушку в щеку, когда его бедра сотрясли ее в сводящем с ума ритме.

— Мерлин, Гермиона…

Она задрожала, а на глазах вновь выступили слезы. Драко ускорился, застонал ей в плечо, крепче сжав рукой колено.

Что, если она больше никогда его не увидит? Что, если это конец?

— Гермиона…

Она ахнула. Драко поцеловал девушку в щеку, когда его бедра сотрясли ее в сводящем с ума ритме.

— Мерлин, Гермиона…

Ее грудь сжалась от желания. А мышцы влагалища сократились вслед за ним. Ее тело кричало, умоляя о большем. Больше его. Больше времени.

— Ты отказался от поместья Малфоев ради меня.

Драко медленно кивнул.

— После смерти моего отца — при условии, что Долохов не будет к этому причастен, — поместье, как и все мое наследство, досталось бы ему.

— Но почему?

Он молчал, затаив дыхание.

— Драко?

Малфой сглотнул, и когда посмотрел на нее, его глаза были ясными.

— Я испытывал к тебе чувства в школе, — слова сорвались с губ, словно сами собой. Грудь девушки дрожала. Будто что-то внутри нее пыталось достучаться до него в этот момент. — Но это не… Мне жаль, что ты узнала об этом.

Он опустил глаза, словно ему было больно смотреть на Гермиону.

— Драко…

— Но это не значит… Всего этого не должно было случиться. Поттер должен был победить. А ты должна была остаться с Уизли, — Драко зажмурился на мгновение, и его глаза стали влажными. — Но Поттер не победил. А ты… ты не…

Вены затрепетали, а сердце забилось в ритме танца. Голова закружилась. Казалось, разбитая душа больше не имела никакого значения.

— Ты пытался купить меня на Аукционе… потому что испытывал чувства ко…

— Потому что я люблю тебя, — он посмотрел на нее своими теплыми серыми глазами.

Моя мать тоже повелась на красоту одного маггла, — сказал он, обращаясь к Драко. — Но я заглянул внутрь твоего сердца, — изящно присев, Реддл встретился с ним взглядом. — И что я увидел? Тебя поразила вовсе не ее красота.

У Гермионы перехватило дыхание, и она приподнялась на локти.

— Он манипулирует тобой! — щелчком пальцев Реддл заставил ее молчать, а ветер — выть громче.

Она с трудом поднялась на ноги, не обращая внимания на головную боль, наблюдая, как Драко смотрит на призрак Тома Реддла. Если не считать дрожащей челюсти, он был совершенно неподвижен.

— Думаю, в этом и была роковая ошибка твоей тети Беллатрисы, — Реддл фыркнул, и гриффиндорка задрожала. — Она предположила, что тебе понравится ее копия. Но я вижу, что у тебя на сердце. Я пробил твои кирпичные стены и открыл все шкатулки для драгоценностей.

Драко посмотрел на Гермиону широко распахнутыми и испуганными глазами. Ее сердце бешено колотилось в этот момент.

— Нет, нет, Драко, — произнес Реддл, и Драко снова посмотрел на него. — Мне нужна твоя преданность. И, как уже, вероятно, осознала твоя тетя, убийство этой девушки ничего не решит, — Том улыбнулся, прислонившись к его уху. — Я могу дать тебе то, что ты хочешь.

— Я ничего не хочу…

— Безопасность. Защита. Тебе больше не придется прятаться с ней, — Реддл внимательно посмотрел на него и с грацией хищника схватил того за плечо. — Ты ведь знаешь, как легко она может быть отвергнута. И знаешь, кто будет поджидать момента, чтобы забрать ее у тебя.

Гермиона замерла — все ее мышцы напряглись. Что-то пошевелилось внизу, и гриффиндорка уставилась на черное отверстие Шляпы. Внезапно ее собственная тень материализовалась из тьмы. Руки Антонина Долохова обнимают ее за талию, а после — заключают в клетку. На ней было черное кружевное нижнее белье, которое почти ничего не прикрывало. Долохов одной ладонью запутался в ее волосах, а второй — скользнул вдоль бедра.

Драко не двинулся с места, лишь его губы приоткрылись, а дыхание участилось.

— Немедленно покиньте это место, и она больше не будет рабыней, — по щелчку пальцев Реддла тень Долохова испарилась, осталась только она. Без макияжа, с растрепанными волосами, в джемпере и джинсах. — Я позволю тебе оставить ее. Жениться на ней. Она больше не будет предательницей грязнокровкой… Она будет леди Малфой.