Желтые глаза в темноте леса

Тэхен гладит своих волчат, чешет им животы, игриво толкает в снег, пробуждая азарт. Альфы трутся своими спинами о ноги Кима, пускай и не имеют ещё своего запаха, но помечают, что это, мол, их папа, никому трогать нельзя

— Я буду вспоминать этот момент каждый раз, когда хён будет поучать меня, строя серьёзное лицо, — отрешённо бормочет Чонгук, каким-то образом удерживая всех троих своих волчат от побега в снег

— А в итоге не нашлось оборотней для наших обоих вожаков, — хмыкает Чимин, — и они перешли на людей

А каким был бы Чонгук, родись у него крошка омега? Тэхен и представить не может, насколько быстро у Чона вдребезги разобьётся тщательно выстроенный щит силы и строгости, как скоро тот станет при виде своего волчонка-омеги самым мягким и нежным человеком. Ким уверен, что оборотень с ребёнком будет даже более аккуратным и мягким, чем с ним самим. И Тэхену нисколько не завидно, ведь по-другому и быть не может

Тэхена снова клонит в сон. Он укладывается, волк пинает носом одеяло вокруг, пытаясь помочь омеге устроиться удобнее, и в конце концов оборачивается своим огромным телом вокруг него, неизменно укладывая голову возле животика. Две последние свечи догорают, и они погружаются в темноту. Тэхен, утопая пальцами в густой шерсти, быстро засыпает, обнимая голову любимого волка, как мягкую игрушку. Волчата тоже спят. Только Чонгук не спит, сверкает в темноте своими желтыми глазами, охраняет четырёх самых важных людей в своей жизни

— Волчонок мой, — урчит Чонгук, а руки его все сильнее мнут мягкие ляжки

Тебе я буду доверять в последнюю очередь, если дело касается моей омеги! — огрызаетс

Тэхен лишь изредка сильнее сжимает плечи Чонгука и впивается ногтями в его лопатки, если к Чонгуку подступает одна из оргазменных судорог. Это одни из последних, мелких, едва ощутимых, вот только омега наверняка чувствует все слишком остро: если бы Чонгук склонился перед ним, то наверняка увидел, как сильно раздулся маленький плоский животик.

— Да я же ничего такого не имел в виду! Я просто хотел сказать Тэхену, что Чонгук его затрахает

— Не нападут, — Чонгук украдкой улыбается, чувствуя, как хватка маленьких рук на плечах становится крепче. — В этом лесу самый опасный хищник — это я