Суть еврейских праздников

Велико покаяние, ибо злые дела становятся как заслуги

Этот наивысший вид покаяния состоит в том, что зло становится добром, что грехи не только стираются из прошлого, но заново вписываются в книгу нашей жизни как добрые заповеди. Превращение тьмы в свет, небытия в бытие можно осуществить лишь выйдя за пределы системы, очутившись за гранью сущего.

Можно проиллюстрировать это примером совсем из иной области. Известно, что в двухмерной системе невозможно превратить левое в правое, левую руку в правую руку. При вращении двухмерного объекта его левая сторона всегда останется левой, а правая — правой. Единственный выход состоит в том, чтобы выйти за пределы двухмерного пространства в третье измерение, позволяющее менять местами левое и правое. Подобно этому, для того чтобы заменить злодеяния добрыми делами, а ущербность совершенством, чтобы добавить к бывшему небывшее, надо сначала выйти за все пределы сущего.

Это далеко идущее требование, но оно не является невыполнимым, и нельзя сказать, что такого никогда не происходит на практике. Более того, оно содержится в молитве Шма, которую мы произносим ежедневно. Сказано: «И люби Г-спода, твоего Б-га, всем своим сердцем и всей своею душою, и всеми силами»[100]. «Всем сердцем» — это ступень исправления поступков и душевных стремлений; «всей душою» — это ступень исправления сущности души и направления душевной жизни человека, вплоть до готовности отдать душу; «всеми силами» — это требование не останавливаться после того, как ты сделал все, что мог, совершить то, что ты не в состоянии сделать, преодолеть самого себя и все свои ограничения. Именно в последнем и состоит высшая реализация покаяния. Когда человек достигает предела своих возможностей и пересекает его, совершая то, что ему не под силу, он тем самым создает бесконечность в своем микрокосме. И эта бесконечность в его собственной личности соприкасается с бесконечностью Всевышнего.

восприятию мудрости Торы, ощущению Торы и постижению скрытых в ней сущностей.

Великая тайна получения Торы состоит в способности слушать, не выдвигая никаких предварительных условий, которые бы препятствовали