Королевство Бездуш

— Ничего страшного не случилось. У кого-то слишком богатое воображение! Ты что… волновался обо мне?
Вопрос вылетел от потрясения, и удержать его я не успела. И тут же покраснела, коря себя за глупость.
— Не отвечай! — буркнула я, боясь верить. — Понятно, что нет.
— Я этого не сказал, — медленно произнес Эш.
Я вскинула голову и замерла, глядя в его глаза. Сердце встрепыхнулось птицей и быстро-быстро забилось, словно надеясь взлететь. Мир исчез. Коридор академии, голоса, студенты… Всё исчезло. Я смотрела в зеленые глаза с расширенными зрачками и теряла себя.
Или, наоборот, находила?

Когда уходила, Вандерфилд шагнул в коридор, глядя на меня.
— Тина.
Мое имя отозвалось внутри тихой лаской. Осторожным прикосновением. Легким, невесомым, воздушным. Словно погладили изнутри перышком. И я запнулась, помедлила.
Повернула голову. Его взгляд обжигал, но Эш не двигался. Только смотрел… Если бы он попросил остаться, то смогла бы я снова отказать? Развернувшись, я почти бегом бросилась к лестнице.

Я протянула руку и, взяв кусок мяса, сунула в рот. И демонстративно причмокнула, вытянув губы уточкой.
— А если бы я сделала в Аренг-Лае так, то меня бы казнили?
— С особой жестокостью!
— Тогда в бездну приборы! — скомандовала я. — Едим руками.

— Тина! — я подняла голову. Эш смотрел мне в глаза. — Я не дам тебе упасть. Поняла?

— Думаю, мы можем потанцевать, — произнес он.
— Это еще зачем? — чуть не подавилась я пирожным.
— Почему нет? Нормальным девушкам нравятся танцы.
— Вот с нормальными и танцуй

— Куда ты меня везешь?
— В лес. Закопаю и выдохну с облегчением. Достала.

Ну почему он такой… мерзавец? Ну просто чистопородный! Из достоинств лишь одно и то сомнительное — умение целоваться!

Пустышка свернулась на ковре, как кошка. У моих ног. В моей рубашке. И мне это не дает покоя!

19.00–20.00. — А. поднялась в Ваши комнаты. Вышла с тюком белья. Посетила хозяйственную башню, лавку, снова библиотеку и помывальную. Порой теряю из вида. Очень быстро бегает (необходимо обсудить условия дополнительной оплаты в связи с повышенной шустростью объекта).

— Я — Вандерфилд! — почти прорычал он.
— Глядя на тебя, сомневаюсь, что этим стоит гордиться!