Ты не виноват

Ты была тем, кем мог бы быть любой. Но если бы кто-то и мог спасти меня, то это была бы ты

Мы все сломаны. И именно в местах надломов мы часто сильнее всего.
Э. Хемингуэй

– Поверь мне на слово, худшее, что ты можешь делать сейчас, – это смотреть вниз.

Я злюсь на себя за то, что меня, оказывается, так легко бросить. Значит, во мне недоставало того, чтобы хотеть оставаться всегда рядом со мной.

Наверное, с ним ты можешь всегда оставаться самим собой. Это означает, что ты проявляешь и положительные, и отрицательные качества. И тебя при этом все равно продолжают любить. Ты можешь поругаться с другом, подраться, но даже когда злишься, ты понимаешь, что твой друг все равно останется твоим другом.

Мы все сломаны. И именно в местах надломов мы часто сильнее всего.
Э. Хемингуэй

Терпеть не могу алгебру, но сюда я забрался, конечно же, не из-за нее. А если ты только из-за математики, то без обид, как говорится. К тому же ты наверняка лучше меня в ней разбираешься. Это потому, что почти все в ней разбираются лучше меня. Но я не расстраиваюсь, не обижаюсь, поскольку я гораздо лучше многих разбираюсь в других вещах, куда более важных – игра на гитаре, секс, что, правда, уже долгое время огорчает моего отца. Вряд ли тебе придется когда-нибудь в реальной жизни использовать свои знания. Это касается математики, конечно же.

Единственное, что я осознаю: главное не в том, что ты принимаешь, а в том, что оставляешь после себя.

Получается, что если бы все крупные политические деятели регулярно трахались, то в мире скорее всего исчезли бы все проблемы.

Если все прочее сгинет, а он останется – я еще не исчезну из бытия; если же все прочее останется, но не станет его, вселенная для меня обратится в нечто огромное и чужое, и я уже не буду больше ее частью