Иудейская война

сами иудейские тираны были те, которые заставили римлян против собственной воли дотронуться руками до священного храма и бросить головню в него, – этому свидетель разрушитель его, император Тит, который во все время войны обнаруживал жалость к народу, подстрекаемому бунтовщиками, несколько раз откладывал наступление на город и нарочно продлил осаду, дабы дать виновникам время одуматься

Желая рельефнее выставить величие римлян, они стараются на каждом шагу унизить и умалить иудеев

Серьезность и, так сказать, святость темы, естественно, требовала и серьезности языка, который тут проще и скромнее, чем в «Иудейской войне».

поневоле ему приходилось изображать римлян в виде мощного орудия в руках Всевышнего, а это давало ему широкий простор для лести по адресу правителей римского народа

Преувеличено также описание голода в Иерусалиме во время осады; общеизвестен рассказ о матери, заклавшей и съевшей своего ребенка, факт прямо невероятный. Равным образом невозможно, чтобы число погибших при взятии города иудеев достигало 1000000 человек. Сколько же тогда было жителей во всей Иудее?

Когда об этом сообщили престарелой матери Иосифа, томившейся тогда с прочими членами семьи в темнице (ярые зелоты таким жестоким образом отомстили несчастной за измену сына и за принадлежность его к фарисейству), та, говорят, воскликнула, что и лучше, чтобы изменник умер, чем чтобы он продолжал вести свою позорную жизнь

иерусалимцы фактически стали бунтовщиками и тем самым потеряли все права и привилегии, дарованные им некогда Юлием Цезарем и Клавдием

иудеи воздвигли во дворе храма высокую стену, чтобы лишить царя Агриппу II возможности смотреть с балкона дворца на то, что делалось в святилище

невежество – с одной, суеверие и безвыходность положения с другой стороны благоприятствовали появлению в стране целого ряда лжепророков и магов, суливших народу золотые горы, благоденствие в настоящей и будущей, загробной жизни

страдая от хищничества собственных первосвященников и стеня под гнетом непопулярных царей, готовых продать свою страну за ласковое слово римского императора