Земля: долгий путь вокруг

Для экономии веса мы обзавелись дорогим набором титановых ножей — и при этом тащили термос, которым не пользовались, совершенно ненужную мыльницу да еще держатель для рулона туалетной бумаги — что было, откровенно говоря, совсем уж смешно.

Путешествие должно было закончиться через шесть недель, но на сотрудничество с ЮНИСЕФ я настроился до конца своей жизни.

В ЮНИСЕФ, как я узнал, не занимаются благотворительностью, их главная цель чтобы дети вообще не оказывались на улице — помогать им оставаться в семьях и общинах, убеждать не бросать школу и следить, чтобы они получали надлежащий медицинский уход.

И неважно, что пару дней у нас не будет возможности принять ванну или душ. Откровенно говоря, какая-то мальчишеская часть моей натуры даже радовалась этому. Я никогда еще не чувствовал себя так хорошо с грязными волосами.

Поскольку этот мотоцикл был моей заветной мечтой, я твердо решил, что не позволю себе испугаться его размеров и мощи. Я помчался по грунтовой дороге, доехал до теннисного корта и, когда проезжал мимо него, круто поднялся на заднем колесе, нарочито бросая вызов отцу, словно говоря: «Смотри, я могу ездить на этой штуке, понятно?» Я был в полном восторге, и тут увидел впереди, совсем близко каменную стенку, увенчанную колючей проволокой.

В конце концов, река никуда не денется. А теперь, зная, что она там есть, я всегда смогу туда вернуться.

Когда мы сели за ужин, я осознал, что ничто из произошедшего в путешествии не вызывает у меня сожаления. Конечно же, бывали трудные моменты, но потом все обязательно налаживалось. И эти самые трудные моменты я, скорее всего, и буду вспоминать с особой теплотой.

Мы начали коллегами, а заканчиваем как братья.

По пути Владимир заметил детеныша бурого медведя и застрелил его — не потому, что тот представлял опасность, а всего лишь потому, что его шкура стоила шестьсот долларов. Водитель быстро освежевал медвежонка и забросил его шкуру в грузовик, оставив труп гнить в лесу. Я был потрясен. Мы были в первозданной глуши, преклоняясь перед матерью-природой и восхищаясь ею по несколько раз в день, и вдруг такая бесцеремонность. Лесорубы, которых мы перед этим повстречали, незаконно рубили деревья — просто потому, что за каждое дерево они получают по сто баксов. Владимир подстрелил медвежонка — просто потому, что можно выгодно продать его шкуру. Я понимал, что жизнь этих людей была отнюдь не легкой, что им нужны деньги, но все-таки это не было достаточным оправданием их поступков. Медвежонок был диким животным, жившим в своей естественной среде, и ни у кого нет права убивать его из ружья. По-моему, это отвратительно.

За семь с лишним недель путешествия мы друг другу здорово осточертели. Мы решили избавиться от палатки, которую делили с самого Казахстана, и обзавестись в Улан-Баторе одноместными. Мы поняли, что больше не можем выдерживать друг друга по двадцать четыре часа в сутки.