Историк не только размышляет о «человеческом». Среда, в которой его мысль естественно движется, — это категория длительности.
Александр Квасницаmembuat kutipan2 tahun yang lalu
прошлому для объяснения настоящего прибегали так активно лишь с целью убедительней оправдать или осудить настоящее. Так что во многих случаях демон истоков был, возможно, лишь воплощением другого сатанинского врага подлинной истории – мании судить.
Александр Квасницаmembuat kutipan2 tahun yang lalu
к прошлому для объяснения настоящего прибегали так активно лишь с целью убедительней оправдать или осудить настоящее. Так что во многих случаях демон истоков был, возможно, лишь воплощением другого сатанинского врага подлинной истории – мании судить
Александр Квасницаmembuat kutipan2 tahun yang lalu
Люди больше походят на свое время, чем на своих отцов
Anais Azulaymembuat kutipan2 tahun yang lalu
Добрый землепашец, сказал Пеги, любит пахать и сеять не меньше, чем собирать жатву.
Anais Azulaymembuat kutipan2 tahun yang lalu
Все прочее, по выражению Мальбранша, — это только «всезнайство» («полиматия»).
Anais Azulaymembuat kutipan2 tahun yang lalu
Ибо наш ум по природе своей гораздо меньше стремится узнать, чем понять.
Anais Azulaymembuat kutipan2 tahun yang lalu
Игры, писал Андре Жид, ныне для нас уже непозволительны, кроме, добавил он, игры ума.
Anais Azulaymembuat kutipan2 tahun yang lalu
Читатели Александра Дюма — это, быть может, будущие историки, которым не хватает только тренировки, приучающей получать удовольствие более чистое и, на мой взгляд, более острое: удовольствие от подлинности.
Anais Azulaymembuat kutipan2 tahun yang lalu
Для всякого человека, если он не круглый дурак, все науки интересны.