Анри Шарьер

Самая красивая месть — доказать всем, что они страшно ошибались на твой счет, что страдания не испортили тебя — ты вышел из них человеком, достойным называться честным, вопреки неисчислимым ужасам средневековой исправительной системы и бесхребетности людей. Это единственная месть, которая стоит моей любви и веры в тебя.

Если венесуэльцы и по­литизируются в ответ на возникающие внутренние проблемы, то к своим гостям относятся ровно, не осуждая иностранцев за их взгляды, так как хорошо понимают, что они — носители тех идео­логий, которые господствуют в их странах.

Я упал на свою кровать и тут же уснул, разбитый, разомлевший. Великое счастье потрясает так же сильно, как страшное горе.