Мария Шмидт

Опустошенность во взгляде Фараона болезненно мне знакома. Таков взгляд человека, который вот-вот потеряет все и понимает, что наверняка в какой-то момент мог что-то предпринять и предотвратить беду, но также знает, что теперь спасать положение давно уже поздно.

— Дура, — говорит Гнев. — Они погубят тебя так же, как погубили друг друга.

От улыбки у меня уже лицо трещит по швам.

— Нечего больше губить. Ничего не осталось.

Мой разум видит в этом совпадение, а сердце просто болит.