Дана Делон

лась возвращаться в свою рутинную жизнь. Я всегда испытывал те же чувства перед началом нового учебного года. Мне не хотелось возвращаться в реальный мир. Я лишь хотел навсегда остаться в этом доме у моря и жить размеренной, тихой жизнью. Не воюя, ничего не доказывая, не проверяя себя на стойкость. А просто жить... просыпаться, открывать глаза, вдыхать соленый морской запах, нежиться в тепле летнего солнца и никуда не спешить. Как же я отчаянно хотел, чтобы лето никогда не кончалось! Я не хотел ничего добиваться в этой жизни. Я лишь мечтал о покое, ведь только здесь мой внутренний раздрай на какое-то время затихал. Все сомнения, страхи и ненависть теряли свой голос

Именно те чувства, которые, по словам Себастьяна, вызывают матери у детей. Но мне почему-то этого недостаточно. Ощущение, будто в сердце игла и кто-то ею шевелит, не давая мне расслабиться и успокоиться. Я не могу отделаться от чувства, будто мне нагло врут или утаивают нечто очень и очень важное. Нечто такое, без чего я никогда не обрету себя.

— Грация — это неуловимые жесты, запах человека, мимолетные взгляды, шарм и еще очень много того, чего мы не можем понять и объяснить.

Если ты меня спросишь: «Что такое любовь?»

Я отвечу, что любовь — это мы.

Я скажу тебе, что любовь — это самое невероятное, что мне приходилось испытывать.

так часто вспоминаю наши итальянские каникулы. Можно сказать, я живу воспоминаниями.

Многие уезжают в Тибет в поисках истины, ищут ее в медитациях и духовных практиках. Другие же зарабатывают миллионы, миллиарды. Есть те, что растворяются в детях. Многие живут, думая только о себе, встречаются и те, кто, забыв о себе, живет для других. Я думаю, у каждого человека свой смысл жизни, свои желания и цели.

. Воспоминания будят во мне прекрасные чувства, ровно до тех пор, пока я не возвращаюсь в реальность,

Легко полюбить свет, гораздо сложнее — тьму.

– Личное – самое прекрасное, что есть в искусстве.

– Это слишком личное, – прошептала я.

– Нарисовала мальчика, которого любишь? – со смешком поинтересовался он.

– Типа того, – ответила я и пристально посмотрела ему в глаза. – Я нарисовала тебя.

– Мадам, при всем моем уважении к вам, вы слегка упускаете маленькую деталь. Я – француз, появившийся на свет в прекрасной клинике Никер в Париже, даже если я и наполовину русский. К тому же мне необходимо как минимум отучиться лет десять и потратить лет пять на карьеру в политике. А через пятнадцать лет, вполне возможно, связи с Россией в политической сфере будут только приветствоваться. Я уже вижу заголовки газет: «Он знал Путина с пеленок! Вся надежда на Делиона!»