Майгулль Аксельссон

Иные воспоминания лучше не трогать, они тонкие, как паутина, и рвутся от всякой мысли и всякого слова. Довольно и того, что время от времени они поблескивают на опушке твоего сознания.

Подлинная доброта молчалива. У нее в запасе много поступков, но ни единого слова.

На всю свою оставшуюся жизнь Кристина поймет, что время — понятие относительное, что мгновение и вечность — одно и то же.

Почему ты сделал грехом зависть, а не злорадство? Лучше было бы наоборот. Чтобы большим грехом было сказать «Пусть у нее не будет!», чем «Пусть будет и у меня!». Отчего тот, кого лишили всего, не смеет даже мечтать?

Логично — ведь тот, кто даже для родной матери не был дороже всего на свете, никогда никому не станет действительно дорог. Даже самому себе.

Наверное, все-таки это была жизнь, несмотря ни на что. Моя жизнь.

Мы часто забываем, что так называемые законы природы — это лишь наши собственные воззрения на действительность, чересчур сложную, чтобы ее постигнуть.

«Мы сами выбираем себе жизнь, — в то время она часто повторяла про себя. — И вовсе не обязательно сразу хватать ту, что предлагают».

В общении с ранимыми есть и свой плюс — можно поднять забрало и самой стать чуточку ранимой.

Будущее приближалось, неумолимое, как свекровь. Оно рассчитывало на чистоту и уют там, куда оно придет.