Сара Фрайер

Как писал в то время для TechCrunch Зиглер: «Шаг первый: получите тонну пользователей. Шаг второй: заставьте бренды использовать ваш сервис. Шаг третий: заставьте знаменитостей использовать ваш сервис и продвигать его. Шаг четвертый: мейнстрим». По его оценке, Снуп Догг переместил Instagram на третий шаг – всего через несколько месяцев после запуска27.

Однако пока в Instagram было четыре сотрудника – Систром, Кригер, Ридель и Суини, – и пятый появился лишь в августе. Систром и Кригер скажут, что были слишком заняты, чтобы набирать сотрудников, – но на самом деле им было трудно найти людей, готовых оставить свою работу и посвятить себя Instagram. Они не раз услышат, как кандидаты будут объяснять им, что не думают, что компания останется независимой в долгосрочной перспективе и что на данный момент это просто наиболее удобный способ поделиться фотографиями в Twitter и Facebook.
А если кандидат не желал отдавать работе долгие часы или не понимал, насколько масштабной была задумка, Систром отвергал его, раздражая инвесторов, которые знали, что у него не хватает персонала. Он придумывал оправдания.
«Мы нанимаем только лучших из лучших», – сказал он блогеру Gizmodo Мэту Хонану.
Instagram – это зеркало, обращенное к нам самим, и оно позволяет каждому из нас добавить собственный опыт к пониманию этого мира.

Он также видел ранний Twitter, привлекавший анархистов и «белых ворон» и поощрявший свободу слова и антиэлитарный дух. Главными кандидатами на работу в Instagram были люди с интересами, выходящими за рамки технологий, будь то искусство, музыка или серфинг. Например, Кригеру нравилось разговаривать с Риделем о литературе.

По шкале энтузиазма Систрома Золлман была подходящим человеком. Ридель, пообщавшись с девушкой, отправил ей электронное письмо с вопросом, не хочет ли она присоединиться к команде в качестве специалиста по пропаганде, способного заинтересовать продуктом и других людей.
«Если я напишу шрифтом 120 размера и ярко-розовым цветом «Да, черт возьми!», не будет ли это слишком?» – ответила Золлман.
«Это как раз столько, сколько нужно», – написал ей в ответ Ридель. Она стала сотрудником № 5.

Эштон Катчер, актер из «Шоу 70-х» (That ’70s Show) и комедийных фильмов, таких как «Где моя тачка, чувак?», в 2009 году обыграл CNN в споре о том, что его аккаунт в Twitter станет первым обладателем 1 миллиона подписчиков. Как и Бибер, он отлично понимал, что создает большую ценность для компании, ничего не получая взамен. Катчер был совсем не похож на тупых персонажей, которых играл. Он узнал все, что мог, о технологической индустрии, решив использовать свои навыки по выявлению тенденций более прибыльным способом. С Гаем Осири, менеджером Мадонны, он проработал все имеющиеся возможности и в итоге вложил деньги в десятки компаний – не только в социальные сети, но и в Uber, Airbnb, Spotify и конкурента Instagram – Path. «Всякий раз, когда появлялось нечто новое для потребителя, тут же оказывалось, что почти то же самое делают еще три компании, – вспоминает он. – Существовало несколько версий Instagram, Pinterest и Uber. Кто первым получит поддержку пользователей? И дальше все решит сетевой эффект».

Facebook был похож на постоянную встречу выпускников средней школы, где каждый рассказывал знакомым о жизненных вехах, пройденных со времен последнего разговора. Instagram был похож на первое свидание, когда каждый выставлял на всеобщее обозрение лучшую версию своей жизни

По мере роста компании в обиход входили такие понятия, как «аутфит дня», «фуд-порно» и «инстаграмно». Никто не говорил «фейсбучно». У Instagram была более высокая планка.

К сентябрю 2011 года Instagram насчитывал 10 миллионов пользователей. Голливудские деятели все еще предпринимали попытки инвестировать, наведываясь в крошечный офис компании у Южного парка. Собственную отчаянную попытку совершил актер и певец Джаред Лето: «Вы хотите сказать, что, если я оставлю сумку с деньгами прямо здесь, у вашего порога, вы ее не возьмете?»

Facebook открыто готовился к первичному публичному размещению, которое должно было состояться всего через несколько недель и стать одним из крупнейших в истории интернета, поэтому Цукерберг был вынужден думать о долгосрочных перспективах своего бизнеса. Facebook сделал один из самых популярных интернет-сервисов, но его пользователи быстро двигались в сторону мобильных устройств. У Facebook было приложение, но в отличие от Google и Apple компания не производила телефоны. Это означало, что если Facebook не станет нырять в дорогостоящий и сложный бизнес по производству аппаратов, то Цукерберг обречен всегда развивать компанию на территории, в конечном счете принадлежащей другим.
Что оставляло только два пути к победе. Во-первых, инженеры могли сделать Facebook настолько интересным и полезным, что люди все больше и больше времени пользовались бы им через свои телефоны. А во-вторых, он мог покупать, копировать или уничтожать конкурирующие приложения, гарантируя, что у других компаний будет меньше возможностей посягнуть на привычку пользователей обращаться к Facebook.
Когда он услышал, что Instagram собирает средства для оценки в 500 миллионов долларов, он понял, что этот крошечный, шумный конкурент, накачанный новыми деньгами, может быстро стать еще большей угрозой. Единственным решением было купить его.

Цукерберг хотел поспешить. Он был одним из великолепных шахматистов Кремниевой долины и умел думать на несколько ходов вперед. Если Facebook будет слишком долго вести переговоры, Систром начнет звонить друзьям и наставникам. От своего бывшего сотрудника Колера, заседавшего в совете Instagram, Цукерберг знал, что Систром был близок с Дорси из Twitter. Цукерберг не обладал преимуществом дружбы. Но чем быстрее он заключит сделку, тем меньше шансов, что Систром позвонит кому-то, кто сможет дать неблагоприятный для Facebook совет – или даже сделать альтернативное предложение.
Зуфонун отменил весенние каникулы с семьей.