Стелла Грей

даже выиграв, можно остаться проигравшим

Леди никогда не теряет самообладания. В какую бы глупейшую ситуацию не угодила

Я задумчиво осмотрел Эмму. Воробушек, ептыть. Сидит в одеяле, сверлит меня огромными глазками и еще на подозревает, что развода я ей не дам. И причина у меня, как у взрослого двадцатидевятилетнего мужика очень уважительная!

Потому что мне бабушка запретила.

Что ж, если нет в жизни настоящего секса, буду трахать всем мозги – хоть бабла срубим на нормальных сделках.

Определенно ты сможешь покорить любого, было бы желание. И я сейчас не о желании хамить и прятаться под одеялом в любимой страшненькой пижамке, Эмма.

– Далась вам моя пижама.

– Выкинь ее, радость моя, очень прошу. – Мег поморщилась и снова подхватила меня под руку. – Я бы хотела, чтобы ты перестала закрываться в раковине. Мир так прекрасен, а твой муж и того лучше. Ах, сколько радости может подарить молодым правильный медовый месяц!

– Да твою ж мать, Эмма! – Я бессильно опустил руки, боясь напугать ее еще сильнее. – Ты что, боишься меня?

– Нет. – Она, кажется, удивилась. – Просто… это так глупо! Знаешь, я стою перед тобой почти голой, а ты смотришь на меня, как на пустое место. Не знаю, сможем ли мы… Я понимаю, что нет любви, но ты вообще считаешь меня хоть немного привлекательной?

Признаться честно, я охренел.

Стоял и молчал, как идиот, глядя на полотенце, в которое она замоталась едва не по самые уши, и недоумевал: она что, проверяла так, сможет ли мне понравиться?! Эмма?!

– Я так и знала. – Женушка шмыгнула носом, ее плечи поникли, а полотенце – будь оно неладно – соскользнуло вниз.

Картина маслом, сука.

Эмма, сама обалдевшая от произошедшего, на несколько мгновений растерялась. Затем сразу начала хватать ртом воздух, пытаться закрыть руками грудь и скрестить ноги, одновременно нагибаясь за своим горе-полотенцем.

А я продолжал стоять. Я и мой член. Колом. И только челюсть упала.

– О боже!!! – Жена наконец подхватила свое странное одеяние и начала кутаться в него, причитая: – Какой стыд, какой позор. Мамочки… Ох! Мне так неловко, прости, прости, прости…

Я сам не понял, как шагнул к ней, поймал в объятия и прижал к себе, хрипло попросив:

– Перестань метаться.

Она послушно затихла. Подняла ко мне лицо и… да! Снова прикусила и без того истерзанную губу. Я мотнул головой:

– Не так. Сейчас покажу.

И впился в ее губы. Жадно, до боли. Вторгся языком в ее рот, исследуя его, словно впервые. Казалось бы, у нас уже был секс, но эта девушка все еще оставалась для меня тайной. И я с удивлением понял, что хочу ее разгадывать. Медленно и со вкусом. Особенно теперь, чувствуя, как руки Эммы нерешительно легли мне на грудь, скользнули выше и обняли шею. Из горла вырвался не то стон, не то хрип. Так хотел ее, что не оставалось сил на прелюдии. Но и пугать ее нельзя…

Приняв душ, я хитро улыбнулась, глядя на огромное полотенце, и… вынула из шкафчика другое, поменьше. Обмоталась им и недовольно попробовала подтянуть вверх – чтобы больше прикрыть грудь. В итоге едва не оказалась с попой наружу.

– Эмма! В кого ты превращаешься? – Покачав головой, вернула полотенце на “середину” и, глубоко вздохнув, вышла к Хьюго.

Делая вид, что все как всегда, прошла к кухне, где он уже заканчивал делать для нас завтрак, и остановилась, опершись бедром на столешницу.

– Ну, как води…

Он повернулся. Улыбка сползла с губ мужа. Взгляд быстро соскользнул с лица на приоткрытую грудь, потом ниже. Захотелось убежать одеться. Но я заставила себя стоять и рассматривать маникюр, еще и спросила:

– Мы не опоздаем, босс? Не хотелось бы получить нагоняй от твоей любовницы.

– Бывшей, – хрипло проговорил муж. Откашлявшись, он повторил: – Она – бывшая любовница, воробушек. И я ее перевел в другой филиал, объяснив, что больше у нас ничего не получится.

– Да? – Я повела плечами, и полотенце чуть сползло. Черт! Еще не хватало, чтоб оно упало – я так не играю! – И кто же теперь будет мною руководить?

– Руковожу там я, – безапелляционно заявил Хью, а начальником отдела, наверное, будет Ким. Хотя пока не знаю… Эмма, солнышко, у тебя красивая… кожа.

– Спасибо, – я взглянула на него, – у тебя тоже.

– Угу. – Он меня даже не слышал, смотрел только на два сильно открывшихся взору полушария.

Я не выдержала и положила сверху ладонь, закрывая ложбинку. Муж сразу посмотрел мне в глаза. Улыбнувшись, сделала пару шагов к нему, кокетливо склонила голову и спросила полушепотом:

– Скажи, теперь я не похожа на снеговика в сугробе?

– Нет. – Он, даже не таясь, поправил брюки в области ширинки. – Ты так быстро учишься, воробушек.

– У меня чудесный учитель, – проворковала, резко отворачиваясь и направляясь в спальню. – Не думай, что это приглашение. Я иду одеваться.

С этими словами я дерзко подтянула полотенце вверх, прекрасно понимая, что оголила часть попки.

– Эмма, – почти прорычал он.

– Контракт! – напомнила ему и вбежала в комнату, гнусно хихикая. Отдышавшись и все еще улыбаясь, как ненормальная, открыла шкаф в поисках блузки и шепнула радостно: – Один-один, дорогой.